julia_kelen | Guido Palau: Идеальный беспорядок

Берем английский дух бунтарей, разбавляем его итальянской тягой к прекрасному, и получаем самого востребованного стилиста нашего времени - Гвидо Палау. Рецепт прост, но только годы способны улучшить результат.

О Гвидо Палау известно все и ничего. Внешне мэтр мало примечателен: простая одежда, клочковатая бородка, взъерошенные волосы – таков рабочий вид человека, создающего шедевры на подиуме, востребованного в мире моды стилиста-изобретателя. Обычная прическа «хвост» заиграет иначе, стоит только Гвидо Палау добавить несколько деталей. Хвост? Пожалуйста! Хвост на затылке, хвост на макушке, хвост сбоку, хвост начесанный, хвост с перьями, хвост… Масса вариантов, и все они будут смотреться свежо и оригинально.

- Не относитесь слишком серьезно к прическе. В жизни нам приходится слишком часто играть роль серьезного человека. Избавьте свои волосы от необходимости быть серьезными, - настаивает Гвидо.
Будучи художественным директором (с 2005) брэнда Redken (профессиональной косметики по уходу за волосами), Гвидо Палау успевает работать более чем над 30 дефиле в год, количество модных показов, проведенных стилистом с начала его карьеры, приближается к 200. Фото его работ можно видеть в известных итальянских, французских, британских журналах или в рекламе известного брэнда.

В 2000 году Гвидо Палау опубликовал свою книгу «Heads: Hair by Guido», в которой он рассказал о первых десяти годах работы в мире моды.
Но кто бы мог подумать, что старт у такого творца был не слишком ярким…
- Топай отсюда. Не быть тебе парикмахером, - сказали ему на прощание в салоне «Vidal Sasson», и закрыли дверь. Невинная шутка с заполнением расписания именами знаменитостей обернулась нешуточной реальностью. Он остался без работы.

Любой другой сказал бы «o’kaaaay» и забыл о ножницах, но только не Гвидо, выросший в семье итальянца и англичанки. С чего все началось? Что было дальше? Что будет? Об этом лучше Гвидо Палау не расскажет никто.

Вопрос: Как вы попали в мир моды?
Гвидо Палау: Изначально такой целю я не задавался. Не скрою, мне был интересен мир моды, но тогда, в конце 70-х, начале 80-х не было возможности узнать много о модной индустрии. Тогда этот мир был закрытым, мы видели лишь обложку. Сложно говорить, что в то время я просто решил стать подиумным стилистом. Более того, я вообще не знал, кем хочу быть и чем заниматься. Я плохо учился в школе, у меня было мало путей для дальнейшего развития. То есть, я мог бы поступить в художественный колледж, но у меня не было документа об окончании школы, не было квалификации. Но у меня были друзья, работавшие парикмахерами. И я подумал, а почему бы мне тоже не овладеть их ремеслом. Вот так я попал на стажировку в салон «Vidal Sasson». Кажется, это было в 1983 или в 1984 году, точно не помню. Я работал на улице Саус Молтон, в то время она была эпицентром магазинов, и чем-то походила на подиум. Но долго мне там работать не пришлось. Дурацкая шутка решила всю мою жизнь (смеется).

В: Что же вы делали после увольнения?
Г.П.: Точно не отчаивался. Я работал в других салонах, сотрудница одного из них собиралась делать серию снимков для женского журнала, она позвала меня с собой в качестве ассистента. Помню, шел на эту фотосессию и думал: «Господи, это же здорово! Вдохновение! Я буду работать с творческими людьми!». Вот тогда я решил, что волосы станут моей визитной карточкой в модном мире. Я думал, мне это понравится. И, правда, мне это понравилось. Более того, это мне нравится до сих пор.
В: Вам пришлось учиться во время работы? Вы сказали, что у вас не было образования, а с нуля начинать сложно.
Г.П.: Не все так печально (смеется). Я работал в салонах, где дают базовые знания. Конечно, я не знал о том, что делаю сейчас. Приходилось учиться работать с горячими бигуди. Я не был таким уверенным как сейчас. Знания приходили постепенно, теперь мне кажется, что в первые пять-шесть лет я прыгал, делал все и ничего одновременно.

В: Когда вы начали совместную работу с журналами вроде «The Face»?
Г.П.: Думаю, каждый из нас, оглядываясь назад, анализируя свою карьеру, замечает, что мы всегда перед подъемом проходили определенный уровень, отталкивались от него, чтобы оказаться выше. Для меня знаковым стало знакомство с Дэвидом Симсом в 1990 году. Тогда он был ассистентом, и только начинал заниматься фотографией. Дэвид научил меня по-другому смотреть на красоту, моду и бизнес. Мы начали совместную работу для журнала «The Face», когда оба находились под влиянием гранжа начала 90-х. Тогда Гальяно только начинал творить, появились новые журналы вроде «The Face», «Blitz» и «i-D», новые группы, которые играли «новую волну». Все это я берегу всей памяти и в своем сердце. Осмелюсь предположить, что мы положили начало новой эстетике в мире красоты.

В: Это пугало и захватывало одновременно?
Г.П.: Не то слово! Мы, те, кто работал с нами, открыли новую нишу. В начале своей карьеры я копировал работы известных мастеров, чужие стили, но внезапно все это отошло на второй план. Влияние британцев начала 90-х оказалось велико, даже для тех, кто родился в Сиэтле или Нью-Йорке. Кто-то сказал, что мы дали волю английскому бунтарскому духу.

В: И это противоречило тем канонам красоты, господствовавшим в то время?
Г.П.: Совершенно верно. Британцы часто занимают место аутсайдеров. Мы слишком эксцентричны, это легко проследить в музыке, моде, стиле. Тогда нас поддержал Кельвин Кляйн, он взял нас под свое крыло, открыл новый путь, практически привел к Америке. Мы застали эпоху супермоделей. Кельвин Кляйн пригласил меня в 1994 году поработать на его осеннем показе и создать образ для Кейт Мосс, она снималась в рекламной компании. Мы тогда наделали шуму, потому что показали девушку почти без макияжа и с неаккуратно причесанными волосами. Почти революция в мире, где все должно было быть идеальным.

В: С тех пор нечто подобное маловероятно. Благодаря интернету все кажется доступным. Но тогда, наверное, все было ново, потому что было создано вами?
Г.П.: Мы создали нечто, пришедшее на смену тэтчеризму. Перемены происходили слишком быстро, словно сам мир ускорился. Мы ступили в великое время. Молодые люди предлагали актуальны идеи, приемы, которые работали и работают до сих пор. Внезапно мы получили свободу действий и много возможностей. От этого у кого угодно закружится голова (смеется). Создавая прически для показов, я люблю добавлять что-то от «панка» или «рокабилли». Меня привлекают недостатки и дефекты в прическах. Наверное, я из тех, кто любит прекрасные беспорядки и наслаждается эстетикой некрасивых вещей.

В: Вы долгое время сотрудничали с Дэвидом Симсом, в вашей команде люди работают годами, и спустя много лет они говорят о вас только хорошее. Как вам удается выстраивать такие отношения с сотрудниками? Как вам удалось достигнуть такого совместного видения рабочего процесса?
Г.П.: Быть хорошим стилистом значит понимать, видеть ту картинку, которую видят дизайнер, фотограф, визажист, и только потом добавлять что-то свое. Мне повезло работать с двумя удивительными фотографами со Стивеном Мейзелем и Дэвидом Симсом, о котором уже было сказано. За работой Стивена я наблюдал со стороны, смотрел на его работы, и когда мне посчастливилось работать с ним над одним проектом, я был восхищен. Он научил меня, как правильно смотреть на женщину и на фото. Я профессионально рос в его мире, и очень этому рад. Когда вы работаете с известными людьми, вы много узнаете о фильмах, одежде, жизни, сексе. С Ли (Alexander McQueen) можно было выражать свое мнение, которое не всегда совпадало с мнением дизайнера… Не мне рассказывать – каково это – работать с Ли.

В: О, да…
Г.П.: Он просто отправлял тебя в другой век, и часто приходилось начинать работу с вопроса: «Это че такое?». Потом долго искать, откуда это пришло. Приходилось поднимать целые пласты истории, по-новому смотреть на чувственные образы, сложные прически…

В: Похоже на профессиональный вызов.
Г.П.: В какой-то мере так и есть. Работа с Ли испытывала любого специалиста. Когда вы уважаете кого-то талантливого, дизайнер ли это или фотограф, вы стараетесь соответствовать его уровню, не опуститься ниже. Кроме того, вы ожидаете что этот человек будет только расти, подавая вам пример. Знаете, что самое удивительное? Несмотря на то, что мир моды богат и велик, по сути, вы работаете с четырьмя, может быть, с пятью профессионалами, в этом есть нечто интимное, почти семейное. В таких условиях невозможно отставать от других. Если визажист создал прекрасный макияж, стилист не имеет права испортить него неуместной прической. Я максимально отдаюсь работе, стараюсь всегда работать и соответствовать тому уроню, что достиг. Вообще, считаю, что парикмахер-истеричка – худшее, что может случиться в мире моды.

В: Ежегодно вы принимаете участие в подготовке десятков модных показов. Как вам удается уловить тот образ женщины, который представляют себе дизайнер или фотограф? Такая задача не каждому под силу.
Г.П.: Вы должны стать этой женщиной в своих мыслях, представить, как она могла бы выглядеть, какую прическу носить. Обязательно «включать» женские эмоции, без них мир моды рухнул бы. Мода состоит из эмоции, женщины выглядят так, как себя чувствуют, в работе важно найти эту тонкую связь между желаемым и тем, что должно быть. Я не могу утверждать, будто все, созданное мною, является образцом вкуса, может, не всегда это соответствует устоявшимся понятиям о красоте, но это всегда воплощение идей.

В: Где вы находите вдохновение?
Г.П.: Я работаю на модных показах с начала 90-х. И за это время я узнал один простой секрет: наше вдохновение – женщины. Их слова, жесты, смех, прически… Беря за основу классическую укладку, я всегда добавляю к ней что-то от себя. Так было и на показе Prada (весна-лето 2010), я просто собрал волосы моделей в хвосты и начесал. Для дефиле Roberto Cavalli (осень–зима 2010/2011) я решил под распущенные волосы моделей подложить искусственные пряди. Я не сам это придумал, это лишь результат наблюдения за людьми на улицах. Принцип простой: совершенствуй основу. Меня заряжает Лондон. Это Мекка для парикмахеров. Здесь волосы - средство самовыражения. Нью-Йорк в этом плане более консервативный, здесь девушки похожи на итальянок – волосы должны быть здоровыми, блестящими. Вообще, любой город для меня – источник идей. Есть свои нюансы, но они незначительны. Есть деление на креативных британцев и на эстетов-итальянцев.

В: Работа для какого шоу вам запомнилась больше всего?
Г.П.: Ого… Их много, я, вообще, все шоу люблю… Я люблю Prada за прекрасные женские линии. Louis Vuitton очень жизненный, ну, вы понимаете… Со всеми его сумками и ожерельями. Его образы идеальны от макушки до пяток. Обожаю Balenciaga за то, что это Balenciaga. Каждая прическа для дефиле – часть ансамбля. Тут уже влияние улиц хорошо прослеживается. Ralph Lauren высоко ценит красоту каждой модели. Он не помешан на последовательности, придерживается американской точки зрения, утверждая, что каждая девушка уникальна. На его показах часто можно увидеть такую картину: идет девушка с распущенными волосами, а рядом с ней – девушка, чьи волосы собраны в пучок. Вот просто потому, что последней так хорошо, даже если все его модели с распущенными волосами.

В: Как выглядит женщина вашей мечты?
Г.П.: Думаю, красота – это умение достойно «носить» то, что дала природа. Когда я вижу на улицу женщину, у которой завиты волосы, но корни так и остались прямыми, я мысленно спрашиваю ее: «Где твоя индивидуальность?». Зачем притворяться кем-то? Зачем идти против природы, травмировать волосы и превращаться в манекен? Меня очень привлекает естественность в укладках. Именно естественность – это достоинство моей идеальной женщины.

В: Где проходит граница между естественной прической и тем, что называется «бардак на голове»?
Г.П.: Сложно объяснить. Посмотрите на Кейт Мосс. С ней этот прием всегда работает. У большинства девушек очень красивая текстура волос от природы, но они об этом даже не догадываются. Многие говорят, что на пляже, во время отпуска, их волосы выглядят потрясающе. Почему? Да потому что вы не терзаете их укладками, вы расслабленны. Попробуйте высушить волосы летом, не расчесывая, на ветру. Увлажните кончики маслом или спреем и вот ваш естественный вид волос готов. Если такой эксперимент без фена вам представить сложно, не вопрос. Просто сушите волосы феном, но не укладывайте их. Потом плоской щеткой, я предпочитаю Mason Pearson, расчешите и слегка начешите волосы, прядь за прядью. Однако избегайте создания на голове гнезда из спутанных прядей. Если волосы непослушные, используйте несмываемый кондиционер, если же волосы тонкие, применяйте специальный спрей.

В: Что бы вы посоветовали при использовании средств для волос?
Г.П.: Не пяльтесь на эти средства, не пользуйтесь сомнительной и слишком дешевой продукцией. Если вам говорят, что без особого труда шампунь сделает ваши волосы такими же красивыми как у Синди Кроуфорд, думайте своей головой. Это ваше тело, ваши волосы. Чтобы потом не было разочарований, читайте состав, консультируйтесь со своим мастером. Берегите свои волосы, свое здоровье.

В: Какой вы видите моду будущего?
Г.П.: Понятия не имею, потому что сейчас мода слишком изменчива, запутанна. В будущем она мне тоже не видится чем-то легким и определенным. Может, она будет чуть эклектична. Сейчас сложно шокировать. Тот же интернет открывает массу возможностей для стилистов, у которых есть личные сайты, для визажистов, которые ведут он-лай видео-курсы. Сейчас говорят, что шок обеспечит славу, я говорю, что в будущем будут востребованы те, кто просто делает свое дело, не выпрыгивает из штанов, создавая бесполезное нечто. Пожалуй, мы этого уже наелись.